Без изюма

• 
• 

Подробности

Категория: Блог группы "Статьи Владимира ФИНОГЕЕВА"

Просмотров: 4253

Без изюма.

Хироманты

Я написала столбцы цифр. Взяла ножницы и нарезала цифры аккуратными ленточками. Оделась. Взяла клей и вышла на улицу. Я расклеивала ленточки на столбах, на остановках, у подъездов. Разъезд. Мне стали звонить. Я ездила, смотрела квартиры. Приезжали ко мне. То не подходило, то не нравилось. И все это тянулось довольно долго и поглощало силы. Однажды мне позвонила женщина, голос которой мне показался знакомым. Она искала трехкомнатную. Мы встретились. Она была одного роста со мной, примерно такой же комплекции и возраста. У нас были сходные прически и волосы одного цвета. Она занималась бизнесом, как и я. Ей подходила наша квартира. Она познакомилась с соседями. Соседи ей понравились. Она понравилась им. Я посмотрела их двухкомнатную. Все меня устроило. Открылись какие-то поры, и меня потянуло к этому месту. К тому же я могла получить и домик для автомобиля. Женщина сказала, что оставит мне ракушку. А я собиралась покупать машину.Мне захотелось там поселиться. Я уже представляла, что буду там делать. Как обставлю. Какие занавески пущу. Как продумаю сочетания. Странно, новое место вызывает волну новой энергии. В старой квартире ничего не могу придумать. Я смотрела на женщину и читала в ее глазах те же чувства по отношению к моей квартире. Тот же подъем. Те же намерения. Те же планы. Перестроить, преобразовать, сделать иначе. Забавно. Удивительно. Я подумала: когда мы закончим ремонт и все приведем в порядок, у нас,наверное, будут одинаковые квартиры. А что если у нас и мужья одинаковые? Даже если это и так, то есть отличие: мы со своим уже в противофа-зе.По тонкому внутреннему чувству я сочла, что наконец-то мы разъедемся. Впервые у меня не было отторжения от меньшей площади. Впервые казалось— все получится. И в не меньшей мере потому, что между мною и этой женщиной была внешняя и, думалось, внутренняя схожесть. И это виделось гарантией долгожданного переезда. В общем, мы с женщиной достигли согласия, договорились и решили действовать. «Так, а чего хочет ваш муж?»— спросила она. Пришла очередь мужа. Он заявил, что ему нужна однокомнатная в таком-то районе, в таком-то доме, на таком-то этаже, с таким-то видом из окна.Прошло немалое время, прежде чем мужу нашли, что он желал. Поехали смотреть. Они побыли там довольно недолго. Когда спустились вниз, у всех были недовольные лица. Женщина отвела меня в сторону: «Ваш муж сказал, что ему все нравится. Но потом добавил, что, мол, купите мне еще мягкую мебель, и я перееду. Он просто не хочет меняться, это видно. Бесполезно с ним иметь дело. Мне очень жаль».Все рухнуло в несколько секунд. Пирамида труда, мечтаний, перспектив. Опустошение и изнеможение. Мысль начать все сначала далека, как полярная звезда. Одно ясно: когда разъезжаешься — не выдавай чувств, не показывай интереса. Молчи, скрывайся и таи. Это изюминка в национальном пироге: сначала прыжок, потом «гоп».

Параллельный фрагмент рядом с линией здоровья является выражением наличия некоего проекта, для осуществления которого обладатель прилагает определенные усилия (рис. 4—5, дан синим). В некоторых случаях, один из которых — наш сегодняшний пример, рука подсказывает, с чем будет связан данный проект и что с ним произойдет. Обратите внимание на маленькое треугольное образование, из которого собственно и произрастает фрагмент линии здоровья — Меркурия (на рис. 4— 5 изображен зеленым). Маленькие треугольнички (вы сумеете найти еще два треугольничка рядом с линией дополнительного проекта, на рис. 5 даны оранжевым) представляют на коже набор серьезных вопросов, связанных с квартирой, домом, участком земли. Не наличие или отсутствие квартиры или дома, а именно проблему. Теперь обратите внимание на поперечную линию, следующую из поля 1 — зона Венеры (поле родственников), которая энергично пересекает линию проекта, после чего эта линия сразу ослабевает и вскоре прекращается. Поперечные линии из зоны Венеры выражают оппозицию родственников. Их поведение, действия, решения направлены против намерений, выбора, планов, усилий и пр. обладателя знака (на рис. 4—5 дана красным). Если линия, которую пересекает такая родственная кривая, ослабевает, то родственник побеждает. Если пересечение не сказывается на дальнейшем характере линии, выигрываем мы. В нашем примере рука несколькими штрихами показывает, что происходит и как заканчивается.

Запаздывание смысла

• 
• 

Подробности

Категория: Блог группы "Статьи Владимира ФИНОГЕЕВА"

Просмотров: 4259

 

Запаздывание смысла

 

Я где-то в глубине мелькнула искра. Не искра, нет, не знаю что. Я этого не ожидала. Не хотела. Точнее, желание возникло позже. Оно опоздало. Сначала была биохимия. Импульс из центральной нервной системы, потом сложное сокращение мышц. Руки сами выкрутили баранку. Мне надо было совсем не туда. Я ехала в иное место. В другую сторону. К иной цели. Я никогда так не поступаю. Я не делаю так. Я не поворачиваю из левого ряда вправо. Это не мое. Все делалось автоматически. Вертелось рулевое колесо, нога ушла с газа на тормоз, рука включила вторую передачу. Ни поворота головы. Ни взгляда через плечо. Там чисто, свободно. Никого нет. Мне освободили место. Будто водители справа угадали будущее. Ни визга тормозов, ни рева клаксонов, ни миганья фар. Всеобщая синхронизация. Отточенная оркестровка. Предустановленная гармония. Я влетела в проулок за хвостиком желания. Затем налево. Метрах в ста — здание, похожее на школу. Это школа. Там учится моя дочь. Ее мне захотелось увидеть. Нестерпимо. Просто сказать «здравствуй» урок. Я останавливаюсь, выключаю двигатель, замираю. Текут секунды. Что-то неуловимо меняется. Прибывает здравый смысл. Он отстал по инерции. По элементам втекает идея о странности, нелепости моей затеи. Ведь мы увидимся через полчаса дома. Сколько раз на дню я проезжаю мимо этого места, и никогда у меня не возникало такого стремительного, такого безотчетного веления. Если я хочу ее встретить возле школы, я планирую это заранее и не срываюсь из левого ряда в правый. Сначала намерение, потом действие. Теперь — наоборот. Действия впереди. Только подъехав к школе и остановившись, я поняла, чего хочу. Я лелею странность, не могу извлечь. В зеркало вижу: подъезжает джип. Оттуда выходит человек, идет ко мне и что-то говорит через стекло. Моя машина только что приняла душ. Жалко открывать окно. Останутся полосы. Приоткрываю дверь. Молодой человек спрашивает, как проехать на Полянку. Впервые знаю как. Обычно не представляю. Минуту выстраиваю мысленный маршрут, потом принимаюсь объяснять. Кажется, учла все. Приятно, что смогла помочь. Человек возвращается к машине. Джип трогается, но едет совсем в другую сторону. Я едва удержалась, чтобы не открыть дверь и не крикнуть: «Да не туда же, не туда!» В досаде гляжу вправо. Что-то не так. На сиденье лежала сумка. медицинский сертификат, ключи от квартиры, деньги, но самое главное — книжка с телефонами. Сумки не было. Я нагнулась и посмотрела, не упала ли она. Нет. Не упала. В душе заныло. Я поняла, почему молодой человек так подробно расспрашивал о дороге. В это время кто-то другой вытянул сумку. Смотрю в темноту. Боль, обида, горечь, стыд. Как можно — так? Резь в глазах. В груди камень — не вздохнуть. Ладно. Документы и деньги обратимы. В обмен на нервы и время. А вот адресная книга — там полжизни. Этого не вернуть. Я уезжаю, не дождавшись дочери. Боже Праведный, почему? Для чего я здесь оказалась? По-настоящему, на самом деле, для — для того, чтобы обокрали. На следующий день позвонил какой-то человек и сказал, что нашел мою сумку на Кутузовском проспекте. Кроме денег из сумки ничего не пропало. Документы, визитки, записки, книга адресов — все на месте. Все цело. Там еще были две книги. Несколько месяцев я вожу их с собой: «Избранные творения Святых Отцов. Антоний Великий». И вторая; «Житие и чудеса святой праведной блаженной Матроны московской». Думаю о случившемся. Выглядит как вихрь. Спонтанность. Но в глубине — тайная пружинка. События сцеплены, сделаны. Организованы. Неосознанный импульс, руки, вращающие руль, восогласованная схема. За этим — целенаправленная работа. Замысел. И все для того, чтобы стащили мою сумку? Лишь? И только? Не верю. Разворачивается какая-то дальняя игра. Что стоит за этим? Какова цель? Не знаю. Пока не знаю». Микроскопические выпячивания папиллярного узора возле линии здоровья — Меркурия выглядят на отпечатке как темные точки. Они выражают состояния программы психофизического развития, при которых происходят кражи имущества и материальный ущерб. Если точки и оказывают влияния на  линию (не сдвигают, не разрушают, не прекращают) — как в нашем примере — то кражи несущественны (рис. 1—2).   Владимир ФИНОГЕЕВ

Иная осведомленность

• 
• 

Подробности

Категория: Блог группы "Статьи Владимира ФИНОГЕЕВА"

Просмотров: 4259

 

 

Иная осведомленность

Владимир Финогеев

«Первым был сон. Через секунду после пробуждения вся последовательность, сюжет, детали завертелись волчком, рассеялись беззвучным взрывом. Остался лед беды. Он таял. «Что с тобой?» — спросил друг, наклоняясь и целуя под ухо. «Ничего. Так, сон». — «О чем?» — «Не помню. Но неприятный. Вот тут — ноет». Я положила руку на сердце. Он поцеловал и там: «А сейчас?» — «Лучше», — сказала я. Я была влюблена. Волна счастья поднялась и вытеснила страх. Страх неизвестно чего. «В чем дело?» — мысленно спросила я себя, но ответ не приходил. Я люблю, я счастлива, мне хорошо, я в отпуске, наконец, так что же не так?

«Планы такие, — говорил он. — После завтрака идем на Оку, соседи присоединяются. Заплыв на другой берег, поиски клада». — «Клада?» — «В прошлом году зарыли сундук с царскими червонцами, до сих пор найти не можем». — «Что, прямо царские?» — «В рублевом эквиваленте». — «Понятно». — «Далее, игра в сваечку». — «Что это? А, помню, кольца на колья набрасывать». — «Неправильно. Здесь мужское начало. Потому наоборот: колышки, то бишь сваечки, в кольца загонять». — «Хорошо, — вставала я и, еще потягиваясь, спросила: «Завтрак тоже мужского типа?» — «То есть?» — «Яичница с беконом и толстый ломоть черного хлеба с маслом?» — «Супер!» Сковородка разогревалась на огне. Я разбила несколько яиц. Яичница зашипела, зашкворчала в масле. Что происходит? Вчера приезжали друзья, сколько было веселья, шуток, потом играли в покер, танцевали. Я поймала себя на мысли, что за всем этим праздником есть какая-то глубокая сердцевина, куда я боялась заглянуть. И в то же время смотреть было некуда. Предмет не отбрасывал тени и сам был невидим. Некуда смотреть. «А где бекон?» — спросил друг. «В холодильнике не обнаружен». — «Понял». Он ест, а я думаю, как объяснить ему, что мне не хочется идти на Оку, купаться, дурачиться. Не знаю почему. Не могу себя заставить. Ему пришел звонок на мобильный. «Слушай, извини, — говорит он, — с работы звонят. Мне надо подъехать разобраться, там проблема, без меня не решат, часа через три буду». — «Конечно, — сказала я, — поезжай». Мой друг — начальник, без него не разберутся. Он уезжает. «Не скучай!» Я киваю, улыбаюсь. Потом хожу из угла в угол. В душе нарастает беспокойство, у меня чувство, что я куда-то опаздываю.

КУДА? Не ясно, не понятно. Нестерпимый зуд внутри побуждает, влечет, толкает, гонит. Я бросаюсь к шкафу, срываю с вешалок платья, выгребаю вещи из ящиков, бросаю в сумку. Бегу к машине. Мне надо в Москву. Немедленно! Старенький «Опель» верно ждал все эти дни. В нетерпении вставляю ключ, поворачиваю — ни звука. Вот невезуха! Не заводится. Я выскакиваю, бегу к соседу, тот понимает в машинах. Но его нет, и неизвестно где. Что делать? Внутри зов: скорее, скорее. Выбегаю на дорогу, ловлю машину. «В Серпухов?» — бросает водитель. «На автостанцию». — «Поехали». Едем. Лезу в сумку бессознательно, не зная зачем, но что-то во мне знало. Обнаруживаю, что оставила деньги. Такая досада взяла, что слезы брызнули из глаз. «Что такое?» — испугался водитель. «Давайте назад, я деньги забыла». Разворачиваемся, возвращаемся. Возле пивной палатки стоят знакомые. Выскакиваю из машины к ним. Меня колотит. Сбивчиво рассказываю, что машина не завелась, что забыла деньги. Они успокаивают. Протягивают бутылку с пивом, пью — не помогает. Кто-то позвонил моему другу. Тот говорит, что застрял, будет не раньше восьми. «Именно сегодня, — кричу я, — когда мне плохо». Он не понимает, и это правильно. Я тоже не понимаю. Идем к «Опелю». Парни вмиг выясняют причину: клеммы аккумулятора отошли. Сажусь за руль.

 

Машина заводится, машу рукой, давлю на газ, мчусь к трассе. Дорога идет полем, справа и слева — рвы. Мне дурно. Я умираю. Сколько времени? Часы на панели сбиты, лезу в сумочку, нащупываю часы, вытаскиваю, бросаю взгляд: без пяти восемь. Гляжу вперед — машин нет, сзади тоже чисто. Начинаю выставлять время на автомобильных часах. Держу руль одной левой. Набегает какая-то страшная мутная энергия, входит под сердце, прошивает насквозь тело, живот разогревается до кипятка, чрез мозг проносится что-то очень большое, лишнее, неправильное. Дорога поворачивается боком и встает вертикально. Тишина. Я не понимаю, что это. Змеистыми кусками сращивается сознание: я в перевернутой машине, машина — в кювете. Вылезаю. Ни ушиба, ни ссадины. Дурноты как не бывало. Во мне ревут поршни деятельной жизни. Я иду за трактором. Машину вытаскивают. Потом вечером за шашлыками, вином мы весело смеемся, обсуждая событие и мое умственное помрачение.

Утром я резала салат на веранде. Соседка зовет к телефону. Звонит мой друг — он на работе, говорит: «Срочно позвони бабушке». Звоню. Бабушка неестественным голосом говорит: «Умер папа твой». — «Как умер? Когда?» — «Вчера, около восьми».

Смерть отца прописывается различными признаками, сегодня обратим ваше внимание на ветвь, отсоединяющуюся от линии сердца в пункте, покрывающем 28—30 лет, и идущую через ладонь в первое поле к основанию большого пальца (рис. 4, линия сердца — желтый, ветвь — красный, линия жизни — зеленый). Отец нашей героини умер, когда ей было 28. Руки демонстрируют наличие экстрасенсорных способностей. В частности, на левой руке линия головы глубоко заходит в третье поле — участок, управляемый Луной, т. е. всего мистического, потустороннего, скрытого от дневного света, иными словами — находящегося за пределами не только оптического, но, в целом, сенсорного диапазона. Эта невидимая часть реальности заключает в себе всю полноту данных. Отсюда сознание черпает свои озарения. Есть и особенности: в поле Луны на линии головы есть незначительные компенсированные разрывы. Из-за этих разрывов весточки из пространства абсолютной осведомленности иногда минуют сознание и транслируются в безотчетные эмоционально-соматические (телесные) реакции. (Рис. 7, линия головы — красный).

Целебная мена

• 
• 

Подробности

Категория: Блог группы "Статьи Владимира ФИНОГЕЕВА"

Просмотров: 4260

Целебная мена.

 

«На пиджаке было пятно. Я не заметил. Утром надел пиджак, собирался на работу. «Что это?» — спро­сила жена. Я не понимал: «Где?» Ее палец уперся в лацкан. Я опустил голову: «Черт, новый пиджак! Ему три дня от ро­ду. Как я мог?!» «Снимай, почищу», — сказала жена. Я снял, взглянул на часы. Какое-то время еще было. Я подо­шел к окну. Порыв ветра нагнул ветви, сорвал несколько листьев. «А что это?» Я повернулся. Жена подняла руку, в кулаке зажат белый ком. Я удивился: «Что это?» «Это я те­бя хочу спросить, — произнесла жена, — и не разыгрывай удивление. Ты прекрасно знаешь, что это». — «Что?» — «Платок!» — «Какой платок?» — «Носовой!» Я недоуме­вал: «У меня не было платка. Откуда он?» «Хватит притво­ряться», — жена подходила ближе. Упругая волна раздра­жения поднималась. Я держал ее. «В чем и зачем мне при­творяться?» — «Я тебе объясню. Это не твой платок. Это вообще не мужской платок». — «А чей?» Жену это взбеси­ло. «Чей? Он еще спрашивает?! Ты издеваешься надо мной?!» — «Я??!!» «Ты! — она всплеснула руками. — Ка­кая наглость!» Уже нестерпимо хотелось заорать, затопать ногами, перевернуть стол. Я выдохнул, овладел собой и сказал почти спокойно: «Можешь ты объяснить, в чем де­ло?» Она сунула мне в лицо платок: «Это женский платок!» — «Ну?» — «Ну-ну! Баранки гну. Он пахнет духами!» — «Все?» — «Нет, не все. На нем следы губной помады». — «Ну и что?!» — «А то, что женщины целуют мужчин, а по­том вытирают платком следы». — «А, вот в чем дело. Так вот, я ни с какими женщинами не целовался, никто мне ничего не стирал, я сам не могу взять в толк, откуда у ме­ня этот платок». — «Да?» — «Да. Я не знаю, как он оказал­ся в моем кармане. Не знаю!» — «А что ты вообще зна­ешь?» Я насторожился. Вдруг вспомнилось, как недели две назад зазвонил телефон, я снял трубку, а там зловещее мол­чание. Жена: «А ты знаешь, что нашего ребенка уже два дня нет дома?» Сердце остановилось, я выдавил: «А где он?» «У бабушки, — выпалила жена с плохо скрываемым торжеством, — ты даже не заметил. Где тебе, когда ты две недели не был дома». Я изумился: «Я не был дома?» «Фак­тически, — жестко бросая слова, продолжила она, — ты приходишь каждый день в час ночи». — «Ну я же говорил, сейчас такой период на работе». — «А вчера?» — «Что вче­ра?» — «Ты пришел пьяный!» — «Пьяный? Ты не видела пьяных!» — «От тебя пахло вином». — «Я же говорил, от­мечаем день рождения нашего бухгалтера». — «Ты ниче­го не говорил». — «Я не говорил? Я говорил!» — «Говорил он! Позвонил в одиннадцать ночи». — «Не в одиннадцать ночи, а в десять вечера». — «Нет, я так больше не могу, — взорвалась жена, — все, я уезжаю к маме». Она бросилась в спальню и хлопнула дверью. Я не сдержался, рявкнул вслед: «Ну и проваливай!» На душе чудовищная досада. Внутренности тряслись от гнева. Надо же так довести! Как теперь работать?! Я поднял с пола платок. Понюхал — пахло духами. Дерьмо! Я сунул платок в карман. Взглянул на часы, черт! Опоздал! Нацепил плащ, бросился вниз. На машине уже не успеть — на метро. Надо разобраться, от­куда у меня этот платок. Было полное неведение. Вот уж действительно: ни сном ни духом! Надо сосредоточиться. Что было вчера? Вчера была вечеринка на рабочих местах. Отрывались умеренно. Я не напился, сознания не терял, меня никто не целовал, и я не целовался ни с кем. Хотя мог бы. Но не делал этого. Было несколько странных вещей, но гораздо раньше. Одна из них — приход новой сотруд­ницы. Впервые я столкнулся с ней в коридоре, я не знал, что она к нам. В маленькой красной шляпке, платье — от горла до кончиков ног. Лицо востроносое, глаза маленькие, рот непонятный. Первое впечатление: не нравится. Без вся­ких объяснений. Не нравится, и все. Не было тела. Каза­лось, что не было. Будто была голова и туфли, а между ни­ми ничего — платье. Или нет, под платьем — пружинки. Прошло несколько дней, она появилась в отделе, и это бы­ло другое существо. Тело у нее было узкое, змеиное, с неожиданно хорошей грудью, да, глаза маловаты, но рот пра­вильной формы, кожа нежная... Она оказалась изощрен­ной и магнетической. Суждения дерзки и странноваты. Когда она была рядом, будто воздух менялся: становился горячим, солоноватым, терпким. Она роняла взгляды, они были разные — то горный хрусталь, то битое стекло, то морская даль. Было ощущение, что соприкасаешься с тай­ной. Это тревожило и волновало. Глаз всех мужчин про­тив воли искал ее в пространстве. Ее звали Алина. Через пару недель утром на моем столе стояла, не лежала, имен­но была поставлена толстая книга. Под книгой лежат свер­нутый лист бумаги. Я посмотрел на книгу — «Граждан­ское право». Я взял лист, развернул. От руки было написа­но: Виктору Петрову. Я понял, что записка не мне. Я был не Виктор и не Петров. Петров сидел за столом рядом. Первым порывом было не читать, сложить и отправить на стол Виктора. Но глаз пробежал без спроса, было всего две строчки, нельзя не прочитать, автоматически. Я не собира­юсь отвечать на ваше непристойное предложение. Алина. Я призадумайся. Почему записка на моем столе? Она прекрас­но знает, где сидит Виктор. Зачем это сделано? Я положил записку на стол Виктора. И постарался выкинуть это из го­ловы. На вечеринке она подошла ко мне, сказала: «Вы ведь влюблены в меня?» «С чего вы взяли?» — спросил я, внут­ренне кусая губы: права, чертовка! «Все тут в меня влюблены», — и она обвела общество презрительным взглядом, и этот взгляд стал началом моего исцеления. «А вот у вас получится», — сказала она и отошла, не прибавив ни сло­ва. Рядом возникла Надежда Ивановна, старейший наш работник, шепнула: «Поосторожней с Алиной. За ней дур­ная слава, отбивает мужей у жен и бросает». И тут же ото­шла. Прокрутив эти воспоминания, я заключил, Алина специально подсунула мне платок в пиджак. Это было легко сде­лать, в начале вечеринки я снял пиджак и повесил его на стул. Ну, я с ней разберусь! Я подошел к турникетам, полез в груд­ной карман за бумажником, где хранился проездной. Вме­сто привычной толщины я вытащил плоскую книжицу — паспорт. Откуда паспорт? Я раскрыл и чуть не вскричал: Петров Виктор Сергеевич и его фото. Я был потрясен. По­рывшись по карманам плаща, нашел мелочь, купил кар­точку. Примчатся на работу. Виктор встал мне навстречу, протянул бумажник: «Возьми свой бумажник и отдай мне мой пиджак. Меня вчера весь день не было, пришел на ве­черинку в новом пиджаке, три дня назад купил, оказалось, у нас одинаковые. Классный пиджак. Ты, видать, тоже был в этом магазине». Я разразился ругательствами: «Черт, черт! Из-за твоего пиджака от меня жена ушла!» Виктор насупился: «Это как?» «Вот, — вытащил платок, — твой?» Он махнул рукой: «Ах это, да, — он оглянулся на Алину, — мой, да». «Старик, — сказал я, — сегодня едем к моей те­ще». — «Зачем?» — «Дорогой объясню. Главное, будь в этом пиджаке и храни платок». С женой мы помирились. Где-то в глубине я терялся в догадках: не спутай я пиджа­ков, Бог знает, как бы повернулась ситуация с Алиной».

Внутренняя линия Влияния на правой руке имеет раз­рыв с перехлестом (рис. 4 — желтый).

Есть поперечная линия, идущая от линии Головы (рис. 4 — красный, л. Го­ловы — зеленый).

Данная комбинация указывает на кри­зисный период в отношениях.

При разрыве с перехлестом партнер может уходить и какое-то время жить отдельно, однако наступает примирение.

Поперечная от линии Го­ловы свидетельствует: конфликты вызваны тем, что парт­неры не понимают друг друга, не включают голову, чтобы разобраться в нуждах и запросах другого.