Горсть евро
- Подробности
- Категория: Блог группы "Статьи Владимира ФИНОГЕЕВА"
- Просмотров: 4039
Горсть евро
Владимир ФИНОГЕЕВ
7 Дней
«Ты положила мой синий пуловер?» — «Да». — «Галстук?» — «Сиреневый». — «Почему сиреневый? Надо черный». — «Нет никаких черных. К твоему синему костюму только этот подойдет. Уже скоро пятьдесят лет вместе, а ты все не понимаешь, что сочетается». — «Какое мне дело до этих сочетаний. Есть вещи поважнее». — «Ну да, устройство мироздания». — «Хотя бы». — «Ладно, где документы и билеты?» — «У меня в сумке». — «Я должна посмотреть, что ты взял». Он недовольно поморщился. Я знаю, он не любит, когда я проверяю. Но я все-таки подошла к сумке. Расстегнула молнию. «Так, паспорта. Билеты на самолет. Кредитки. Деньги. Здесь тысяча, это правильно?» — «Да». — «А что это за связка ключей?» — «Запасные от дома и от работы». — «Ты думаешь, их надо брать?» — «Надо». — «Ну хорошо. Надо поторопиться. Сейчас такси подъедет, а мы все копаемся». — «Я готов». — «Я тоже. Надо выключить свет везде». Телефонный звонок. Беру, вежливый голос сообщил: такси у дома. «Это такси, —
сказала я. — Выходим». Мы взяли вещи. Два чемодана и сумка с документами. Заперли двери. «Давай ключи мне», — сказал он. — «Нет, пусть будут у меня». — «Да ты потеряешь». — «Вот еще! Лучше следи за своей сумкой». Мы сели в такси. «На вокзал», — сказала я. На вокзале мы планировали сесть на поезд, доехать до аэропорта. Таксист в белой рубашке с галстуком широко улыбался. Я подумала, даже если не будет белой рубашки и галстука, обязательно будет улыбка. Европа, одно слово. Через двадцать минут были на вокзале. Подошел сине-белый обтекаемый экспресс. Вошли в вагон, сели. Кресла располагались не рядами, а отсеками — по четыре, где можно сидеть друг против друга. Чемоданы поставили на кресла у окна. Сели напротив. Сумку с документами муж держал под рукой. Несмотря на то что на платформе было многолюдно, в вагоне почти никого не было. Поезд плавно тронулся. Быстро набрал скорость. Мимо проносились старинные дома с черепичными крышами. Зеленые шапки деревьев. Цивилизованный пейзаж. «Я забыла, поезд идет без остановок?» «С одной», — ответил муж. Через пятнадцать минут поезд сбросил скорость. В противоположную дверь вошли несколько крепких мужчин. Три высоченных, под два метра, парня, один поменьше, вертлявый. Они шли по проходу. Лицами походили на цыган. Тот, что поменьше,
нес в руках кошелек, рылся в нем. Поравнявшись с нами, он поскользнулся, взмахнул руками, из кошелька прямо нам под ноги полетели монеты, дождь из монет. Поезд тормозил. Вся компания резко остановилась рядом с нами. Вертлявый закричал: «Ой-ой-ой, помогите собрать, пожалуйста, нам сейчас выходить». Мы, как добросердечные граждане, нагнулись, стали собирать деньги. Это была не мелочь, а монеты достоинством один-два евро. Набрав несколько, я высыпала их в ладонь парня. Наклонилась за новой порцией. Поезд остановился. Когда я выпрямилась, никого не было. «Ну вот, — огорчилась я, — недособирали деньги, а их нет». «Выскочили они», — сказал муж, держа в ладони монеты, — видимо, торопились». Поезд тут же поехал. Некоторое время молчали. «Что с деньгами делать?» «Возьмем себе, не выбрасывать же, тем более что это практически не деньги», — сказал муж. — «Неудобно». Я смотрела на мужа. Он на меня. Что-то изменилось. Я не могла понять. Что-то заныло под сердцем. Муж опустил правую руку на сумку, которая стояла у его левого бока. Рука опустилась на сиденье, не встретив сумки, ощутив шероховатую ткань кресла. Мы оба посмотрели туда. Сумки с документами, билетами, кредитными картами, ключами не было. Кровь отхлынула от лица. Я не верила. Муж нагнулся посмотреть, не упала ли?
Посмотрел под креслами. Я смотрела на пустое место. Я так ясно, так четко видела в своей памяти эту сумку, что не могла отделаться от мистического ощущения, что этого не может быть. На наших карточках все наши деньги. Я оглядывала кресла кругом в надежде увидеть ее строгую прямоугольную форму. Ничего. «Надо позвонить в банк и заблокировать карты, — сказал муж. — Сумку украли. Причем надо поторопиться. Телефон банка у тебя на мобильном». Я включила телефон, ничего не могла разобрать на экране. Я перестала видеть, внутри все тряслось. «Надень очки», — сказал муж. Руки дрожали, я не могла набрать номер. Боже! Неужели они успеют раньше? Наконец нужный набор цифр появился на экране. Гудков не было, телефон сообщил, что дозвониться невозможно. Нет связи. «Нет связи». — «Попробуй еще раз, хотя, возможно, сигнал специально подавляется в поезде». Я не смогла дозвониться. Прошло полчаса. «Ну что, плакали наши денежки», — сказала я. «Необязательно, это время обеда, ничего нигде не работает, банки в том числе». Когда мы въехали в аэропорт, связь возобновилась, я сообщила банку о краже карт: «Узнайте, не сняли ли с них деньги?» — «Фамилия, номера карт?» — «Не помню». — «Пароль?» Я назвала слово. Через несколько долгих секунд голос ответил: «Никаких списаний с карт не было. Карты будут заблокированы». — «Спасибо. Слава Богу, успели, — вздохнула я. — Ну хоть что-то». «По всей видимости, — произнес муж, — поездка в Мадрид отменяется. Без паспортов еще можно обойтись, а вот без билетов вряд ли». «Надо сообщить в полицию», — сказала я. Мы обратились к первому полицейскому, которого встретили в здании аэропорта. Тот привел нас в отделение. «О да, — сказали блюстители закона, — на этой станции часто воруют. Надо быть внимательнее». «Спасибо», — сказала я. «Вот это забота о гражданах, — сказал муж по-русски. Затем обратился к полицейским: — А поймать их не пробовали?» — «Мы знаем, кто это делает, но поймать пока не получается». Они составили протокол, мы подписали. Нам выдали справку об утере паспортов. «Еще совет. О деньгах можно забыть. Сколько там было? Тысяча евро? Мы сожалеем. Паспорта тоже не вернут. Если кто-то будет звонить, предлагать документы, на контакт не идите». Мы вышли. «Ловко нам обменяли тысячу евро на горсть мелочи, — сказал муж. — Да, деньги под ногами — плохая примета».
Нарушения, которые обозначают соприкосновения с нехорошими людьми и кражи, выражены в данном случае локальным подъемом папиллярного рельефа (рис. 4, черные точки и пятна в красных кружках). Эти нарушения узора входят в группу нарушений А2.