Жидкая молния
- Подробности
- Категория: Блог группы "Статьи Владимира ФИНОГЕЕВА"
- Просмотров: 4109
Жидкая молния.
«Жужжит телефон. Подруга: «Ты как?» — «На мели». — «Слушай, для съемки клипа срочно нужна девушка». Дает телефон. Я набираю номер. Мужской голос: «Алле?» — «Мне сказали, девушка нужна для съемок». — «Вы модель?» — «Модель». — «Приезжайте». Дает адрес: Мосфильмовская. Называет свое имя, мол, спросите такого-то. Имя ничего не говорит. Я в столице недавно — провинциалка. Бегу по лестнице, внутри дрожь: съемки! Ловлю машину. «Куда?» — спрашивает водитель. «На телевидение». — «В Останкино?» — «В Останкино». Куда еще? Приезжаю. Бегу в бюро пропусков: мне к такому-то. Они смеются: «Деточка, это тебе на «Мосфильм» надо». Выбегаю, останавливаю машину, мчусь на «Мосфильм». Приезжаю, спрашиваю: где такой-то? Показывают. Тороплюсь, внутренне опережаю быстрый шаг. Открываю дверь. Покачиваясь на стуле, сидит молодой человек. Напротив диван — на нем лежит известный молодой кинорежиссер, сын великого режиссера. В сером пиджаке, джинсах и красноватых ботинках. Сидящий на стуле оборачивается: «Вы кто?» Говорю: такая-то, на съемки клипа. «А... ну что вы умеете делать? Так... ну пройдитесь туда-сюда. Повернитесь в профиль». Был ноябрь. Сыро. Капли влаги на лице. Я чувствовала: тушь плывет. В такой момент! «Ну как?» Он посмотрел на сына великого. «Вполне». Молодой человек встал со стула. Высокий, голубоглазый, холеный. «Пошли к гримерам». Мы вышли в коридор. Он пропустил вперед. Я шла, физически ловя на себе взгляд. На мне черное узкое короткое платье под горло. Черные колготки, туфли на каблуках. Я ощущала себя замухрышкой. Отсняли морс дублей. После съемок он взял мой телефон. «Ну, будет скучно, заезжай в гости». Я не понимала: издевается? Проходит неделя, две, три. Звонок. Он. «Слушай, я тут еду в гости к... — он назвал имя популярной певицы. — Хочешь со мной?» «Хочу». — «Я заеду в десять». Было около десяти. Я моментально оделась. Привела себя в порядок. Сердца стук на всю квартиру. Жду. Одиннадцать — его нет, двенадцать — нет. Мысли мечутся, чувства горят. Я думала — умру. Выхожу на балкон каждые десять минут, смотрю вниз. Его нет. Час, два, три. Все: он не приедет. Все правильно: он красавец, из богемы, из другого мира — и я. Кто я? Надо взять себя в руки, выбросить из головы, из всего, заняться своими делами. В четыре во двор въезжает серо-стальная иномарка. Он звонит из машины. «Спускайся». Я забываю все. Это было, как если бы принц Чарльз заехал. Едем, играет красивая музыка. Он говорит. Жестикулирует. У него красивые руки. Длинные утонченные пальцы. Мне интересно, я впитываю как губка. Я в вечности, в раю. Приезжаем. Певица смотрит на меня. Я смущена, едва выговариваю пару слов. Его лицо извиняется: «Ну ты же понимаешь, я не могу без девушки. Вот девушка какая-никакая». Певица понимает, кивает, но по-доброму. После отвез домой. Недели две молчание. Потом звонок: «Ты готовить умеешь? Давай ко мне сегодня». Приехали к нему на такси. Родителей не было. Поиграли на клавишах, выпили шампанского. Он куда-то позвонил: «Мне надо ехать. Увидимся». Я дома, я живу состоянием ожидания. Он не звонит, я мучаюсь, страдаю, я говорю: это не твой человек, он — невозможен. Он звонит: «Я к тебе заеду». Приезжает с бутылкой вина и одной гвоздикой. «У тебя ничего». Два-три слова. «У тебя ноги побриты?» — спрашивает. Я в шоке, не знаю, что ответить. Он задрал брючину на ноге: «Нормально. Но надо чуть подбрить». Я сижу красная, мысли столкнулись, как авто. Потом поцелуй, потом ночь. Он говорит: «Я влюбился в твои щиколотки, когда ты шла по коридору тогда, в первый раз, помнишь?» Утром он встает, одевается, уезжает. Его нет неделю. Ни звонка, ни звука. Неделю просидела у телефона.
Это был ад. Я решила убивать чувство, все — хватит. Но он звонит, и я еду, лечу, бегу, забыв себя. Он пригласил на свой день рождения в ресторан. Там были его друзья. Много народу. Я никого не знаю. Через время он говорит: «Мне надо отъехать. Жди здесь, я скоро буду». Проходит час, другой, я периодически спускаюсь в холл, высматриваю его. Около трех через стол наклоняется мужчина, говорит: «Короче, мы едем на дискотеку. Хочешь, поехали с нами». — «А как же он?» — «Он не приедет». — «Он приедет». — «Послушайте, я его старый друг, он не приедет». — «Какие же вы друзья, если не верите ему?» — «Говорю вам, он не приедет». «Я буду ждать», — сказала я. Он пожал плечами. Все уехали. Я спустилась в холл и ждала его до пяти. Был сильный мороз. На мне открытое платье, у меня тонкое пальто. Я выхожу на улицу, ловлю машину, приезжаю домой. Я не могу плакать. На следующее утро во мне холодная решимость — все, больше никогда. Проходит неделя, две. потом звонок, голос, и я еду, и я счастлива. Потом мы съезжаемся, живем вместе, он периодически пропадает, мы ссоримся. Мы миримся. Потом он пропадает. Мы ссоримся в пух и прах, я забираю вещи и ухожу. Проходит месяц, два, три. Я встречаю другого. Он меня любит. Ухаживает, заботится, делает все. Я медлю, жду неизвестно чего, проходит месяц. Мы становимся близки. И тут звонит ОН: надо поговорить. Я спускаюсь в его машину. Он говорит: «Я голодный, поехали в ресторан». Едем в ресторан аэропорта. В аэропорту он говорит: «Вот давай улетим в другую страну, вот куда ткнешь пальцем, туда и улетим». Я борюсь, сопротивляюсь, сердце в крови, но я соглашаюсь, я сдаюсь — а вдруг? Как сладко начать все сначала. Летим в Турцию. И счастье, и страдание. И осадок. А как же тот, кого я оставила, не предупредив? Смятение. Ужас. В гостинице он встречает двух знакомых девушек, подмигивает одной. Она потом станет его женой. Но я ослеплена, я ничего не вижу. Мы возвращаемся. Он делает предложение. Я люблю только тебя. А я тебя. Идем в загс, назначается день свадьбы. Его отец за границей ломает ногу, просит перенести день свадьбы. Подружка отдает мне свое свадебное платье — это опасная примета. Потом он исчезает. Мне рассказывают о его любовницах. Я обвиняю в измене, он все отрицает. Ссора. Разрыв. Я ненавижу тебя. А я тебя. Надо уехать, далеко-далеко, за границу. Чтобы и с глаз и из сердца. Я уезжаю в Париж, потом в Токио. Проходит год. У меня умирают мама и бабушка, приезжаю. Хороню. Возвращаюсь через Москву. Я не могу вернуться в Париж и выходить на подиум после двух гробов. Во мне умерло что-то. Я как скорлупа. Я не могу. Потом звонит ОН. Мы встречаемся — и все сначала. ОН приезжает на ночь, днем его нет, проводит время со мной, а сам перед этим уже сделал предложение другой, и готовится свадьба. Мы ссоримся, расстаемся, он женится. Умчалось много лет. Все в прошлом, но я любила только его».
На правой руке линия Влияния проходит сквозь линию Судьбы, делает петлю и выходит с другой стороны (рис. 4, л. Влияния — желтый, л. Судьбы — синий).
Петля образует островок, что означает период страданий.
То, что линия влияния вышла наружу изнутри, — партнер уходит к другой.
Яркость и сила линии влияния сообщает о том, что партнер знаменитый человек.